Ирина Видова: «Чувствую себя счастливой женщиной»

Имя Ирины Видовой знаковое для белорусского шоу-бизнеса: она была первой артисткой, выступавшей в первом ночном клубе Минска, одна из первых вывела на сцену шоу-балет, одна из первых уловила современный формат звучания, выбрав FM- радиостанции как лучший инструмент популяризации песен. В творческом багаже Ирины Видовой девять альбомов, записанных с Олегом Молчаном, в которые вошли хиты «Самба листопад», «Думала», «Талисман», «Любовь сказала да!», «Liebe Love L’amour» и несколько сольных концертов.

––Ирина, в этом году отмечается 30-е вашей творческой деятельности которая неразрывно связана с композитором Олегом Молчаном. Для него вы были спутницей жизни, любимой артисткой, надежным партнером. А как начиналась ваша история?

––Мы с Олегом познакомились, когда я заканчивала 4-й курс музыкально-педагогического факультета Белорусского педуниверситета – 25 мая 1993 года. Он меня очаровал с первого мгновения как виртуозный музыкант и обаятельный мужчина. Мы практически не расставались, а между тем мне нужно было готовится к экзамену по фортепиано. Помню, что моя преподаватель сразу поняла, что я не занималась и оценила мою игру в четыре балла. Возможно, если бы она знала, что я общалась со своим будущим мужем, талантливым композитором Олегом Молчаном она, конечно же, смягчилась бы и поставила «пятерку».

Это была без преувеличения судьбоносная встреча, и я не представляю, как бы сложилась моя жизнь, не будь в ней Олега. Несомненно, была бы артисткой, но другой. В начале карьеры я сама писала песни и искала аранжировщика. Сегодня песню «Блондинки» все знают с музыкой Олега Молчана, а начинала я со своими авторскими «Блондинками», которую в 1993 году, наряду с другими  песнями, записала в студии «Песняров».  И после этого я самостоятельно работала полтора года со своим репертуаром  на открытиях различных брендов, например,  Citroen  Xantia, Londa, мероприятиях в Белорусском центре моды, в первом ночном клубе Минска «Ксантия».

– То есть Молчан не сразу начал писать для вас песни?

– Несмотря на то, что между нами уже были отношения, и Олег приходил на все мои выступления, как композитор он присматривался ко мне полтора года. И только потом подарил мне первые песни, с которыми я дебютировала в начале 1995 года.  Тогда еще не было системы ротаций на телевидении.  Но меня многократно показали в музыкальных антрактах.  Как я теперь понимаю, это был подарок, который сделала для молодой артистки главный редактор музыкального вещания БТ Алла Шеина – будущая жена народного артиста Беларуси Якова Науменко. Из всех артистов она выделила меня, наверное, потому что я не только пела, но и стильно выглядела. Например, мои первые сценические костюмы были от Надежды Прищеп из Белорусского центра моды. Тогда же со мной выступала студия брейк-данса БГУ, я приглашала с собой на сцену хип-хоперов – все это было достаточно свежо и непривычно для нашей эстрады.

В 2000 году Олег Молчан открыл в помещении Союза композиторов свою студию, оснастив ее современной аппаратурой. Все наше время, все наши заработанные средства инвестировались в профессию. И это позволяло делать качественный музыкальный материал, было с чем выступать и блистать на сцене. Это было возможно потому, что мы не просто супруги, а единомышленники, партнеры.

– Наверное, поэтому авторские концерты Олега Молчана всегда проходили с аншлагами. А какой концерт самый памятный?

– За 30 лет было много грандиозных концертов, но самый для меня дорогой –сольный концерт «Любовь сказала да» в 2016 году. Одновременно это и авторский концерт Олега Молчана, ведь в нем звучали только его песни. Помимо красивой музыки, раскрученной радиостанциями, было много ярких режиссерских находок, например, секретные агенты, три разностилевых балета, дизайнерская компьютерная графика. Настоящий фурор произвел Олег Молчан, который вышел на сцену с гитарой, а ведь все привыкли видеть маэстро за роялем. Это был не только концерт, а некий экскурс в мою творческую историю: от песен до костюмов. Да, до этого меня видели в клипах на музыкальных каналах, слушали на радиостанциях, но такое грандиозное шоу было впервые.

С особым трепетом вспоминаю наш последний совместный концерт «Олег Молчан приглашает» в Доме офицеров 12 июня 2019 года для компании «Гедеон Рихтер» ко дню медицинского работника. Он пригласил на этот концерт и своих лечащих врачей. По иронии судьбы, Олега в тот день экстренно госпитализировали, и он находился в РНПЦ онкологии и медицинской радиологии, где благодаря записи увидел овации публики, услышал восторженные отзывы о своем таланте. Все цветы я привезла в его палату. Это было за четыре месяца до его ухода…

Олег очень много оставил музыкального материала, и я подготовила три концерта его памяти. Да и мой юбилейный концерт к 30-летию творческой деятельности «Viva, музыка!» был посвящен Олегу Молчану.

– Не только концерты… Мемориальная доска на доме, в котором Олег Молчан провел раннее детство, там же музыкальная скамья маэстро. Вы очень много делаете для увековечивания памяти композитора.

Ирина Видова у мемориальной доски и музыкальной скамьи Олега Молчана. Минск, ул. Раковская, 20

– К этому можно добавить восемь сборников нот с произведениями Олега Молчана. Для меня естественно все это делать, ведь супруг оказал на меня огромное профессиональное и духовное влияние. В моих ближайших планах посетить все наши места: дома, в которых мы жили, рестораны, в которые мы ходили, концертные площадки, где выступали. Я хочу поездить, повспоминать и уверена, что душа Олега будет рядом со мной.

––Знаю, что у вас было много наград, расскажите о самых престижных.

–– Очень дорожу Национальной музыкальной премией в номинации Приз зрительских симпатий, которую получила благодаря тому, что Молчан хорошо сработал, как продюсер. За песню «В последний раз» слушатели отдали свои голоса сначала в интернет-голосовании, а затем и в телефонном.  Между прочим, были интриги и попытки фальсифицировать результаты голосования, но Молчан не позволил это сделать. Так я стала единственной обладательницей Приза зрительских симпатий, который позже упразднили. Именно с песней потрясающей красоты «В последний раз» я провожала Олега Молчана на небеса.

Безусловно, престижна радиопремия «Золотое ухо», которую мы получили за песню «Думала». Очень красивая песня, созданная по вдохновению, записанная практически с первого дубля, в эфир она попала через две недели с момента, когда Олег написал музыку, а я – текст. Молчан очень быстро работал, даже с таким большим материалом, как программа «Вянок» для «Песняров». Именно Олег сделал аранжировки за две недели, чтобы успеть к запланированной премьере «Вянка» в Библиотеке ООН. За талант и высокую самоорганизацию, а еще и за человеческую порядочность Владимир Мулявин очень ценил Олега.

Так получилось, что золотой медали ВОИС Олег Молчан был удостоен посмертно. Но что самое интересное, в Женеве за пару дней до госпитализации в клинику, в день нашей свадьбы он заказал автомобильную экскурсию, и мы проезжали мимо здания Всемирной организации интеллектуальной собственности. Очень горжусь наградой супруга – так высоко оценили его деятельность в сфере защиты авторских прав.

 ––Ирина, а что в будущем?

––Сейчас я живу музыкой Олега Молчана, готовлю концерт на Международном фестивале-конкурсе национальной патриотической песни «Красная гвоздика» имени И.Д. Кобзона в городе Сочи. Вместе со мной выступят звезды белорусской эстрады Анатолий Кашепаров, Вадим Косенко и Аким Тышко. Уже традиционно вручу приз имени Олега Молчана лучшему конкурсанту. И представляете, мистическое совпадение: концерт пройдет 10 июня, спустя 15 лет после первого авторского концерта Олега Молчана в филармонии в 2008 году. Он называл его генеральной репетицией перед грандиозными концертами к 45-ю во Дворце Республики на к 50-летию на Национальном фестивале белорусской песни и поэзии в Молодечно.

Если говорить глобально, то свою цель в жизни вижу в том, чтобы сберечь и сохранить творческое наследие Олега Молчана. И на этот счет у меня есть много замыслов.

Пусть Олега нет рядом физически, но наша духовная связь не прервалась, я чувствую его незримое присутствие в своей жизни. Мне кажется, наша история любви продолжается и поэтому чувствую себя счастливой женщиной.

Азар Мехтиев

Фото Елены Атрашкевич, Юрия Иванова, Виктора Зайковского

Ирина Видова: Одинокой и свободной себя не ощущаю

ПОПУЛЯРНАЯ ПЕВИЦА И АВТОР ПЕСЕН ИРИНА ВИДОВА 15 НОЯБРЯ ОТМЕЧАЕТ ЮБИЛЕЙ

Популярная певица и автор песен Ирина Видова 15 ноября 2022 года отмечает свой 50-й юбилей. В этот день в Минске в казино «Опера» состоится юбилейное шоу «Viva, музыка!»

Ирина в 1993 году окончила музыкально-педагогический факультет Белорусского педуниверситета. По Ирине Видовой во многом можно писать историю белорусского шоу-бизнеса: она была первой артисткой, работавшей в первом ночном клубе в Минске, одна из первых стала работать с шоу-балетом на сцене, одна из первых начала работать в современном формате, выбрав именно радиостанции, как важный сегмент в популяризации песни. У Ирины Видовой несколько альбомов, выпущенных с Олегом Молчаном, в которые вошли популярные песни «Самба листопад», «Думала», «Талисман», «Любовь сказала да!», «Liebe Love L’amour».

– Ирина, среди звезд не так много тех, кто не стесняется вслух назвать свой возраст и озвучить свой юбилей… Не страшно?

–Я впервые обнародовала свой возраст на юбилее в честь 45-летия, тогда и объявила свой возраст и внесла его в википедию. Помнится, как поклонники думали, что мне 30 лет. Я же не только красивая женщина, но и артистка, общественный деятель, вполне адекватно отношусь к своему возрасту и горжусь им. Зрелой женщине есть чем поделиться, о чем рассказать, так как за плечами у нее большой опыт и жизненный, и профессиональный. По-моему, чем старше, тем интереснее я становлюсь! А то что я выгляжу моложе своих лет мне добавляет интриги.

– Многое в нас – из детства. Какие самые яркие моменты из детских лет вам запомнились?

–Одно из ярких воспоминаний детства – фигурное катание. Спорт закалил мой характер, расширил понимание жизни.

Я была советским ребенком, мой отец был летчиком, и мы жили в ГДР.  Я была знакома с немецкой культурой, смотрела только немецкое телевидение, знала язык настолько хорошо, что немцы принимали меня за «свою». Мое мировоззрение формировалось на основе двух культур: немецкой и русской.

– Вы с пяти лет занимались фигурным катанием и играли на пианино, а кем мечтали стать в детстве?

–Я мечтала быть композитором. У нас дома всегда звучала музыка: старшая сестра занималась музыкой, родители познакомились в художественной самодеятельности, мама прекрасно пела. Еще в детском саду я играла на пианино. В музыкальную школу записалась сама, и только потом спросила у мамы, заплатит ли она за мое обучение. Тогда в Советском Союзе все было бесплатно, а в ГДР надо было платить. Уже в музыкальной школе я пыталась сочинять музыку. Мы жили в Цербсте, недалеко от того места, где творил Иоганн Себастьян Бах. Этот город также родина Екатерины Второй. Моя любовь к музыке формировалась и влиянием великих композиторов. Тогда я и предположить не могла, что мой муж будет из их касты. И когда я встретила Олега Молчана я поняла, что вот он –  настоящий композитор, и мне нужно умерить свои композиторские амбиции. На то момент Олег был музыкальным руководителем ансамбля «Песняры» и более профессионального и великого музыканта я не встречала в жизни: ни тогда, ни потом.

– Вы хотели стать композитором, а почему вы выбрали не консерваторию, а музыкально-педагогический факультет педуниверситета?

–Потому что в педуниверситете нужно было учиться всего четыре года. Мне не хотелось терять время, и я понимала, что я получу и музыкальное и высшее образование, хотя нагрузка была очень большая.  На личную жизнь времени не оставалось. Я была полностью погружена в музыку. В конце обучения, в мае 1993 года я встретила Олега Молчана, и больше мы не расставались. Он звонил, мы общались по телефону, встречались, потом стали жить вместе.

– Ваши отношения порождали разные сплетни. Люди из эстрадного мира говорили о вас, что вы с Олегом из-за связей, денег. Как вы воспринимали эти слухи?

–Молчан слишком прекрасен и его значение для культуры деньгами не измерить. Хотя они, как следствие его таланта и труда, всегда у него были.  Молчан – это душа, харизма, сногсшибательная энергетика, обаяние, юмор. К слову, не такие большие деньги «Песняры» зарабатывали в 90-е годы.  В итоге мы вдвоем добились большего материального благополучия. Если говорить о связях, то мне «песняровские» связи не пригодились. Я была артисткой совсем другого направления, исполняла модную, современную музыку, и поэтому мы шли параллельно с «Песнярами», строя с Олегом свою историю.

– А правда, что вас хорошо приняли Владимир Мулявин и его супруга Светлана?

–Вскоре после знакомства в 1993 году Олег пригласил меня в офис «Песняров».  Я была молода, но прекрасно понимала, что Владимир Мулявин – легенда, народный артист СССР.

«Песняры» тогда находились на пике славы, и немного волновалась в преддверии встречи. Но меня очень тепло приняли: в Мулявине гений и простота сочетались гармонично. Его жена – Светлана Пенкина была известной советской актрисой. Все ее помнили по фильму «Хождение по мукам». Пенкина редко кого признавала за равных, но наши отношения сразу сложились хорошо.

В то время было не принято женам ездить с мужьями на гастроли, но Светлана и я всегда присутствовали на самых важных концертах ансамбля. К Олегу Молчану было очень уважительное отношение, на нем многое держалось в «Песнярах».

–Правда, что Владимир Мулявин предложил вам песню, а вы отказались?

–Да, он предлагал мне песню, и только теперь понимаю, что глупо было отказываться от нее. Мне казалось, если я влюблена в Молчана, то должна петь только его песни. Песня «Ирынка» была на белорусском языке.

– Вы были неразлучны с Олегом Молчаном, но 12 лет прожили вне брака. Вы не хотели замуж?

–Я встретила Олега двадцатилетней девочкой, была слишком молода для замужества и потом у меня были амбиции, я хотела сделать карьеру. Встретились мы в девяностые и формировались как партнеры, идущие в одном направлении. Детей у нас не было, основной нашей целью являлось творчество. Но однажды Олег просто взял меня за руку и со словами «это уже не смешно», привел в ЗАГС. И я счастлива, что это произошло.

– По линии отца прадед Олега Молчана — граф, а как он относился к своей родословной, замечали ли вы какие-то особенности в нем?

–Если посмотреть на портрет Олега, то даже визуально можно понять, что он – аристократ, которого мы часто встречаем на полотнах 18-19 века. Поэтому я шутила в музеях, говоря, что на картинах его родственники. Тогда я о родословной супруга ничего не знала. Но к концу жизни Олега его двоюродная сестра показала документы, подтверждающие принадлежность отца Олега Молчана к графскому роду. В семье Олега об этом часто говорили, но он не придавал словам значения, считая разговоры об этом семейной легендой. В советское время такие факты скрывали. Он был благороден, ответственен, с большим уважением относился к женщине.

– Впервые онкопациентом Олег стал в 2009 году. Как вы реагировали на диагноз? Расскажите о последних днях Олега Молчана.

–В 2009 году мы не очень серьезно к этому отнеслись, не придав значения обычной родинке, которая стала расти.  Позже ее удалили. Через некоторое время Олега сняли с учета со словами «вы не наш пациент». Мы думали, что все обошлось легким испугом, но болезнь оказалась коварной, – к несчастью, болезнь вернулась. Пошли метастазы, после которых супруг прожил несколько лет. Ранее у Олега было прекрасное здоровье, и я думала, что он проживет около 80 лет. Сколько еще он мог писать и радовать своим творчеством.

Олег был силен духом, я постоянно находилась рядом. В Женеве врачи в документах даже отметили, что мною оказывалась очень необходимая ему поддержка. А до того я полгода жила с супругом в палате в центре им. Александрова. Врачи всегда делали для нас такое исключение, видя, что мы одно целое и очень нужны друг другу.

День нашего приезда в Женеву (12 октября) совпал с днем нашей свадьбой, и Олег, несмотря на свое состояние, заказал автомобильную экскурсию по Женеве, собирался купить мне украшения, но я его убедила, что после.

А Олегу оставалось жить четырнадцать дней.

– Имея такой пережитый опыт, какие вы можете дать советы тем, у кого подозрения на онкологическое заболевание и их близким?

–Нужно надеяться только на себя; консультироваться у большего количества врачей, поддерживать своих близких духовно. В наших отношениях ничего не изменилось, мы старались, чтобы болезнь не смогла помешать нашей любви и нашей деятельности.

Смерть — это не конец – просто человек переходит в другое измерение, не уходя от нас.

У каждого человека своя судьба, и поэтому не стоит слишком трагически к этому относиться.

– Вы много делаете для сохранения памяти Олега Молчана, расскажите о наиболее значимых мероприятиях.

–Мне говорят, что я за три года сделала столько, сколько люди не сделали за десятилетия: я открыла мемориальную доску на доме, где Олег Молчан родился (по адресу Раковская, 20). Через год появилась музыкальная скамья, где любой может присесть и послушать произведения Олега. Это стало прекрасным местом для экскурсий. Я организовала три концерта, посвященные памяти мужа: «Олег Молчан – 55», хоровой концерт «Я несу вам дар» и концерт «Там высоко» (в филармонии).

Организовала презентацию дисков «Олег Молчан «Песняры» и «Ирина Видова и Олег Молчан. На одной волне», выпущенных фирмы «Мелодия».

Также на Восточном кладбище мною установлен памятник, который изготовили Ольга Нечай и Сергей Оганов; выпущено семь нотных тетрадей в издательстве «Композитор Санкт-Петербург».

26 октября –  день ухода Олега Молчана – я снова ознаменовала подарком своему любимому. Составлен и издан восьмой сборник из 16 хоровых произведений для белорусских и российских библиотек. Эти ноты и клавиры я собирала и редактировала полгода, чтобы наследием Олега Молчана могли пользоваться люди.

– Вы увлекаетесь бегом, участвуете в Минском полумарафоне. Это для поддержания формы или для удовольствия?

–Это продолжение истории с фигурным катанием. В 2016 году Вадим Девятовский пригласил меня в «Команду мечты» Минского полумарафона, состоящую из «звезд» эстрады, спорта, телевидения, бизнеса, политики. До этого я много лет не надевала кроссовки, предпочитая каблуки спортивному стилю.

Но несмотря на это, я в них побежала, будто ходила в кроссовках всю жизнь. Все-таки детская спортивная закалка позволяет мне быть в хорошей форме и сейчас.  И в этом году я пробежала 5 километров в Минском полумарафоне. В этом сезоне мы тренировались на стадионе «Динамо» под открытым небом, и атмосфера при этом была прекрасная.

– Как относитесь к диетам, без каких продуктов вы не можете обойтись, что всегда есть в вашем холодильнике?

–Диет у меня нет, я ем все, что считаю нужным, но с чувством меры. Я ни в чем себе не отказываю. Думаю, что генетика сыграла свою роль. В моем холодильнике всегда присутствуют молочные продукты, фрукты, овощи и все, что нужно для полноценного питания. Мама всегда обращала внимание на полноценное, разнообразное питание, и поэтому я к этому привыкла. Из всех видов спорта мне пришлась по нраву йога.  Она полезна и эффективна для женской фигуры, так как подтягивает и стройнит женщину.

– Ваши концерты — всегда эффектное шоу со всякими техническими примочками. Чего ждать зрителям на этот раз?

–Шоу «Viva, музыка!» по случаю моего юбилея будет происходить в казино «Опера». Песни Олега Молчана, шикарные платья в пол, шоу-балет «Bang bang», дизайнерский показ от Татьяны Давыденко, наши друзья «звезды» эстрады – все это, надеюсь, доставит удовольствие и восторг приглашенной публике. Будет и премьера песни «Там, за дождем», посвященная Олега Молчану.

– Что пожелаете своим поклонникам, нашим читателям?

–Веры в любовь, веры в то, что можно встретить свою половину. Пусть каждый из них будет счастлив. Если есть любовь, то жизнь совершенно в других красках проявляется. И еще: берегите друг друга!

Автор: Азар МЕХТИЕВ

Фото из архива Ирины Видовой

Ирина Видова: Таких мужчин, как Олег Молчан, один на миллион

Четверть века вместе, и никогда не было скучно или неинтересно друг с другом.

«Секрет счастья» — так назывался юбилейный концерт певицы Ирины Видовой. Это не просто красивое название. Она действительно светилась от счастья все 26 лет совместной жизни с композитором Олегом Молчаном. А когда он заболел, не отходила от мужа ни на шаг. Ирина Видова-Молчан рассказала о том, что сейчас помогает ей жить.

---

12 октября 2006 го­да, в день официальной регистрации брака

— Расскажите, как вы познакомились с Олегом?

— Я училась в Белорусском государственном педуниверситете на музыкально-педагогическом факультете и начинала сама сочинять песни, петь. Нужна была аранжировка для песни. Спрашивала у знакомых, к кому можно обратиться. Мне говорят, мол, в «Песнярах» есть Олег Молчан. Честно, я удивилась. «Песняров» считала небожителями, и ситуация, что музыкант такого ансамбля выполняет заказы молодых артистов, казалась по крайней мере странной. Я пришла, мы поговорили. Олег уже тогда покорил меня своим обаянием, улыбкой. Он решил показать мне свои произведения и включил запись песни «Маргарита». Вот тут я влюбилась в него и как в музыканта.

— Это легенда или правда, что со дня знакомства вы не расставались?

— Правда.

— Как родители восприняли ваши отношения?

— Хорошо. Они сразу почувствовали, что Олег очень надежный человек. И не ошиблись.

— Олег Молчан не сразу начал писать для вас песни. Не было обидно?

— Конечно, нет. То, что мы с Олегом сразу сошлись, это были, прежде всего, отношения мужчины и женщины. И меня это устраивало, потому что таких мужчин один на миллион. Песни я и сама тогда писала. Каждый из нас был самодостаточен как творческий человек, поэтому нам и было интересно вместе. Но когда Олег подарил мне первую песню, я в тот же момент отказалась от своих композиторских амбиций, потому что песни Олега лучше. Олег всегда знал себе цену и прежде чем начать писать для меня, присматривался, насколько я серьезный человек, для меня творчество — образ жизни или так, развлечение. В итоге у нас получился отличный тандем — Олег писал музыку, я — слова ко многим нашим песням.

— В 90-е годы вы выступали не только на концертных площадках, но и в ночных клубах Москвы и Минска. Нравы там были еще те. Не боялись?

— Никаких эксцессов, к счастью, не припомню. Наверное, потому что Олег всегда присутствовал на моих выступлениях. В этом он весь — всегда заботился о своих близких. Даже когда заболел, задолго до сакраментальной фразы профессора: «Приводите в порядок свои дела», Олег позаботился о моем будущем, передав авторские права на все свои произведения.

2019 год

— Иногда вас называют певицей Ириной Видовой, иногда — женой Молчана, а бывало и так, что «Олег Молчан — ее муж». А вам как больше нравится? И кто был главный в семье?

— Все имеет право на жизнь. Я гордилась, когда меня называли его женой, Олег гордился, когда его называли моим мужем. Мне понравилось, как вы, еще не зная, что у меня двойная фамилия, файлы с нашими общими с Олегом интервью подписывали «Молчаны». Так больше никто нас не называл. Думаю, главного в семье у нас не было. Мы все вместе решали, даже дышали в унисон. Говорят, нельзя растворяться в другом человеке, ни к чему хорошему это не приведет. Наверное, это правда, когда растворяется только кто-то один. А мне кажется, мы не просто растворились друг в друге, мы стали одним целым. При этом нам никогда не было скучно и тем более неинтересно друг с другом.

— Собственно, поэтому сейчас вы и продолжаете то, что делал Олег в области защиты авторских прав, и являетесь исполняющим обязанности председателя Авторского совета НЦИС и членом президиума Евразийской конфедерации обществ правообладателей (ЕАКОП)?

— Для многих это был сюрприз. Некоторые люди почему-то думали, что я с Молчаном просто так, для красоты. На самом деле, мы все обсуждали, я помогала Олегу. Как-то сразу так получилось, что на международных конференциях по авторскому праву мы выступали каждый со своей темой и там меня точно никто не воспринимал как жену, которая приехала за компанию с мужем. Олег сделал очень много для защиты авторских прав композиторов, и я не хочу, чтобы вся эта титаническая работа исчезла с его уходом из жизни, поэтому продолжаю его дело.

— Когда-то Олег говорил мне, что трудно найти женщину, готовую на то, чтобы часть заработанных денег инвестировать в творчество, а вы согласились.

— Потому что я — артистка и прекрасно понимаю, какие у нас расходы. Мы в чем-то, и порой даже во многом, себе отказывали, все деньги вкладывали в творчество. Со временем у нас появилась своя студия, сначала проще, а потом оборудована по последнему слову техники.

— Ирина, а как вы справлялись с бытовыми заботами? Слышала, будто бы Олег был очень привередлив в еде.

— Как-то легко у нас получалось. А что касается еды, то, во-первых, он любил хорошую кухню, во-вторых, для него была важна эстетика. Незадолго до его ухода я поняла, в чем дело. Оказывается, по линии отца его прадед — граф. А узнали мы об этом от родственницы Олега, которая работает в РНПЦ онкологии и радиационной медицины имени Александрова. Она нашла в семейном архиве старые документы.

— Не раз слышала, как музыканты говорили, что «Молчан умеет найти деньги». И даже завистливую фразу: «Молчан — очень богатый человек».

— Олег умел зарабатывать. Умел находить партнеров для проведения концертов. Но если в 90-е бизнесмены легко зарабатывали и некоторые легко расставались с деньгами, то уже давно все не так. «Очень богатый» — это смотря с кем и с чем сравнивать. Наша семья хорошо обеспечена, в том числе потому, что мы оба работали. И знаете, Олег всегда с удовольствием тратил деньги, не был жадным человеком. Относительно финансов у нас такая философия: чем легче тратишь, тем больше зарабатываешь.

— Впервые онкопациентом Олег стал в 2009 году. Как вы реагировали на диагноз?

— Мы не очень понимали, насколько все это серьезно, потому что никто доступно не объяснил, как это опасно. Более того, в 2012 году Олега сняли с учета. Через четыре года болезнь вернулась, почти три года Олег смог продержаться благодаря таргетным препаратам. Молчан очень деятельный человек, он активно и дисциплинированно лечился, не впал в отчаяние. Признаюсь, что и худшие сценарии мы обсуждали, но не хотели в них верить. Именно за эти, как оказалось, последние годы он провел свои авторские концерты, написал прекрасные песни. Даже весной прошлого года, когда болезнь вцепилась в него мертвой хваткой, он не сдавался.

В Женеве на прогулке. Октябрь 2019-го

— Последние пять месяцев жизни мужа вы были с ним неотлучны. Палата в Боровлянах стала вашим вынужденным домом, который Олег называл в шутку пионерским лагерем.

— Не представляю, как можно было по-другому. Уверена, когда человек болеет, ему важно, чтобы рядом были самые близкие. И мне так было спокойнее. За это время я ни разу не осталась ночевать дома, старалась не отлучаться даже по каким-то делам.

— Не все люди могут принять такую болезнь, жить достойно, не разозлившись на весь мир: почему это со мной происходит. Олег же просто безупречно прошел этот путь.

— Он достойно прошел всю жизнь. Это человек, который никогда не искал, кто виноват, а делал свое дело, поддерживал тех, кто слабее. В Боровляны к нам постоянно приходили друзья, коллеги. И даже находясь там, он запросто мог уточнить у кого-то, нужна ли помощь.

— Как вам удалось выехать на лечение в Женеву?

— Это было непросто, и до сегодняшнего дня мне кажется, что мы опоздали. Люди ошибаются, когда думают: есть деньги, можно ехать лечиться за границу. Зарубежные врачи очень внимательно изучают медицинскую документацию, которую им готовят наши специалисты. Все лето мы не могли уехать именно потому, что иностранцев не устраивали результаты обследований, анализов. А деньги были: все расходы взяла на себя ЕАКОП.

Даже когда мы приехали, почти неделю жили в отеле, еще на месте Олега дообследовали. Прогноз врачей был 50 на 50. Они говорили, что для своего состояния Олег держится очень хорошо, отмечали его сильную жажду к жизни. В медицинском отчете швейцарский доктор подчеркнул: «Меня очень впечатлило его хорошее общее настроение, несмотря на долгую историю прогрессирующей меланомы».

А 12 октября Олег говорит мне: «Ирочка, у нас же день свадьбы, поехали на экскурсию». И мы совершили автомобильное путешествие по Женеве. В этом городе находится штаб-квартира Всемирной организации интеллектуальной собственности, и в то время там уже были документы на представление Олега к награждению золотой медалью ВОИС.

В клинике Олег сразу влюбил в себя весь персонал. Когда медики узнали, что месье Молчан — композитор, они нашли его музыку на YouTube. Очень рада, что последние дни Олег прожил в такой комфортной и приятной обстановке. У швейцарских врачей мне понравились два «золотых правила»: пациент не должен чувствовать боль, родных нужно информировать обо всем в максимально доступной и деликатной форме. Также доктор в том же отчете отметил, что «лечение господина Молчана, несомненно, было облегчено присутствием его жены, которая оказывала ему постоянную поддержку. Это было очень важно для его последних дней». Мне нетрудно было за ним ухаживать. Болезнь все равно его не победила: за день до смерти он стоял на тренажере, по-прежнему шутил, обсуждал планы.

— Ирина, как вам удалось так себя держать в руках, самой организовать похороны?

— Понимала, что на мне большая ответственность, надо было достойно его проводить. Несмотря на то, что он умер в субботу, звонила из Женевы, и много вопросов удалось уладить дистанционно. Не люблю публичных слез. Так сложилось, что мы с Олегом три раза прощались: в 2009-м, 2016 году и незадолго до смерти. Каждый раз он говорил о том, что нельзя впадать в депрессию, в слезы. Надо продолжать жить и работать. Для меня сейчас самая важная работа — сделать все для того, чтобы люди помнили композитора Олега Молчана, чтобы звучала его прекрасная музыка. Именно это помогает мне жить, наполняет смыслом каждый день. А что касается слез, то не такая уж я железная. Конечно, плакала. Я могла выйти на пять минут из палаты, вытереть слезы и вернуться с улыбкой. Знаю, что Олегу мои слезы не помогли бы, а только расстроили.

— За этот год вам удалось сделать невероятно много. Прошли два концерта к 55-летнему юбилею композитора, создан его сайт. О последних событиях расскажите сами.

— В минувшее воскресенье в Белгосфилармонии прошел концерт памяти Олега Молчана «Там, высоко». Программу я составила так, чтобы показать все грани его таланта: прозвучали не только любимые песни, но и хоровые произведения, фортепианные пьесы. В концерте состоялось семь премьер! Олег еще летом работал, писал музыку. И сегодня хочу сказать спасибо публике, которая собралась, несмотря ни на что, почтила память композитора и очень тепло принимала всех артистов.

В день смерти Олега, 26 октября, на доме, в котором прошли его дошкольные годы, открыли мемориальную доску. Это работа творческого тандема скульпторов Ольги Нечай и Сергея Оганова. Они очень точно и нежно воплотили в бронзе образ Олега Молчана.

— Почему вы выбрали дом, где он родился, а не тот, где жил последние годы?

— Он очень любил нашу квартиру в Покровском квартале и весь этот удобный и комфортный район. Но я выбрала улицу Раковскую, потому что там формировался его характер. Он вообще любил ту часть города, где Раковская, Троицкое, площадь Свободы. К тому же, это сейчас популярные туристические места, а я хочу, чтобы Олега помнило как можно больше людей.

Автор: Оксана ЯНОВСКАЯ

Источник

Ирина Видова: До желания готовить обеды надо дорасти

Олег Молчан: «Минск ничуть не хуже европейских столиц»

 

 

Композитор Олег Молчан и его супруга певица Ирина Видова — коренные минчане. Прогулявшись по адресам их юности, выяснилось, что задолго до знакомства они бывали в одних и тех же местах, пусть и с некоторой разницей во времени. Ну вот, например, какой минский ребенок не катался на колесе обозрения в парке Горького?

Машина времени

— Улицы Пулихова, Захарова, Первомайская — это мое детство, — говорит Ирина. — Здесь занималась фигурным катанием, здесь была моя 53-я школа и мамина работа — я приходила к ней в 32-й детский сад уже будучи школьницей, и у меня было свое место. Парк Горького — это отдельная история в моей жизни.

Этот парк основан еще в 1805 году и назывался Губернаторский сад. Здесь можно было отдохнуть в тени деревьев, наслаждаясь видом цветочных клумб. Позже в парке появился первый стадион с велотреком. Здесь устраивали детские праздники. На уроках истории в школе говорили, что посещать этот парк могли только аристократы. После 1917 года стал именоваться «Профинтерн», а с 1936 года — парк имени Максима Горького. С 1927-го по июнь 1941 года на территории нынешнего парка жил народный поэт Беларуси Якуб Колас. Сейчас об этом напоминает лишь мемориальная табличка, установленная на здании администрации парка. Поэтому логично было бы назвать парк именем нашего поэта.

— Занятия по фигурному катанию проходили в крытом катке на территории парка Горького. Тогда это сооружение было еще городской новинкой.

Крытый каток, позже переименованный в ледовый дворец, открылся в 1976 году. Кроме хоккейного поля и трибун на 1300 зрителей, здесь есть и малое поле для тренировок юных хоккеистов и учащихся школы фигурного катания, а также залы хореографии и тяжелой атлетики. В этих стенах бушевали такие страсти во время матчей чемпионата Беларуси по хоккею!

— Многие говорят, если ребенок с младых ногтей занимается спортом, он лишен детства. Да, такого детства, когда бесцельно бродишь по улице, у меня не было с пяти лет. Но я очень благодарна родителям, что они определили меня в фигурное катание — это очень красивый вид спорта, в котором соединились пластика и музыка, — говорит Ирина Видова. — Замечаю, что сейчас родители стремятся отдаваться детей в «перспективные» виды спорта, в надежде, что они будут чемпионами и очень обеспеченными людьми. В мои детские годы, мне кажется, родители больше думали о развитии детей, понимая, что чемпионов — единицы, и кроме трудолюбия нужен талант. А мои родители как-то вечером во время трансляции фигурного катания спросили: а ты хотела бы так научиться. Конечно, что за вопрос! Всё, чему научили в спортивной школе — от физподготовки до умения ставить цели и достигать их — мне пригодилось в жизни.

Отмечу, что в то время государство вкладывало большие деньги в детский спорт. Лед, коньки — всем нас обеспечивали. А вот костюмы к выступлениям шили родители. Даже не знаю, где во время тотального дефицита мама добывала блёстки для моего платья.

Детям из спортивного класса полагалось усиленное питание. И кормили нас в мечте всех минских детей — в кафе «Вясёлка». Мы там были каждый день. Теперь бы нас назвали элитными детьми.

Детских кафе в Минске в 70-80-е годы было несколько, да в одном только парке Горького — три: «Аленка», «Мельница» и «Вясёлка». Последняя, пожалуй, являлась самой престижной, в ней чирикали птицы и радовал глаз аквариум с золотыми рыбками. Было еще несколько заведений для детей: «Гномик», «Сказочный замок», «Красная шапочка», «Теремок», «Космос», «Сказка» и «Икар», разместившийся в списанном самолете. А еще «Пингвин» можно отнести к детским кафе, правда, потом его полюбили и взрослые. Среднее поколение ностальгирует по «Молочному бару». Только не нужно путать его с кафе «Молочное», которое было на улице Янки Купалы. Бар был на улице Козлова — напротив военного кладбища. Муссы, самбуки, фраппе, взбитые сливки (натуральные!) и мороженое с шоколадом или сиропом, а то и вовсе с неким сложным гарниром. «Молочный бар» любили сладкоежки, независимо от возраста.

Многие ходили в детские кафе не ради обедов по невысоким ценам, а потому что на десерт там полагались глазированные сырки — по два на человека. Кажется, был и лимит сопровождения взрослыми одного ребенка.

— Если по каким-то причинам я не успевала использовать талоны на питание, то на всю сумму получала глазированные сырки, — вспоминает Ирина. — Мама выделила для них полочку в холодильнике, а я угощала подружек. Вот только сейчас, рассматривая старые фото с утренника в «Вясёлке», я увидела лица детей, расплющенные у окна — они с улицы смотрели, как проходит праздник. А занятия фигурным катанием пришлось прекратить в средних классах — папу отправили служить в Германию.

На каток я вернулась много лет спустя, когда пригласили выступить на Рождественском хоккейном турнире. Испытала сложные чувства: словно в машине времени перенеслась в детство, за почти 35-40 лет здесь практически ничего не изменилось, и только одна я, наверное, рада этому. Весь персонал катка ожидает хорошего ремонта. Теперь здесь занимаются дети, и очень важно, чтобы они привыкали к хорошим условиям. Думаю, что когда ребенок видит красивый интерьер, питается в кафе, у него больше шансов достичь успеха в жизни, потому что привыкает к определенному уровню и не хочет его терять.

Чертово колесо

— Бывая практически каждый день в парке, я выбрала любимые аттракционы, — рассказывает Ирина. — Пальма первенства досталась колесу обозрения. Чуть ли не каждый день я на нем каталась — очень нравилось смотреть на город с высоты. И вот однажды, 20 лет спустя, я оказалась в парке и купила билет на колесо обозрения. Ой, как же это было высоко! Как тряслись у меня поджилки. Не зря говорят, что у детей нет страха. Потом я узнала, что каталась на новом колесе обозрения, а оно выше старого.

И не просто выше, а самое высокое в Беларуси — 54 метра. Его установили в 2003 году, а до того в нашем парке стояло стандартное колесо — такие серийно выпускались для советских парков, а высота минского была 27 метров.

— У меня всё было скромнее, — вступает в разговор Олег Молчан. — Семейные походы в парк Горького очень хорошо помню. Конечно, аттракционы — это был главный интерес мальчишек, но в планетарий хотелось заглянуть. В 5, 15, 25 и 45 лет впечатления от подъема на колесе обозрения очень отличаются. В каждом возрасте восторг разбавлен новыми эмоциями.

Юные музыканты на крыше костела

Судьба детей музыкантов предопределена — их ведут в музыкальную школу. Вот и пятилетнего Олега родители привели в подготовительный класс ССМШ при консерватории — так тогда назывался колледж при Академии музыки.

Здание школы когда-то было меньше на два этажа. Тогда нынешний кафедральный костел Пресвятой Девы Марии был иезуитским костелом, по одну сторону которого разместилась школа, а на месте дома, где теперь посольство Франции, был иезуитский коллегиум. Чтобы представить возраст здания, достаточно сказать, что костел был освящен в 1710 году. В 1820 году иезуитскую школу перестроили для дома губернатора.

— Ничего такого нам не рассказывали о здании школы. Но по толщине стен нетрудно было догадаться, что оно с давнего времени, — говорит Олег Молчан. Сразу из роддома меня привезли в один из артефактов Минска — красный дом на улице Раковской, 20. Там моя прабабушка получила комнату в коммуналке. Родители жили вместе с ней. А прабабушка жила там не случайно: она работала на почте, которая была на первом этаже.

— Вскоре после моего рождения этот дом начали расселять, и наша семья получила отдельное жилье на проспекте Жукова. Но у прабабушки и родителей остались друзья в старых домах на Немиге, я бывал там и представление о, скажем так, дореволюционной архитектуре имел. Так вот, было понятно, что школа явно из прошлых веков. Костел в мои школьные годы был превращен в Дом физкультуры. Мы видели ухоженный «спортивный» фасад, а во дворе это было обшарпанное здание. Теперь оно отреставрировано, и, хотя спрятано во дворах, минчанам стоит сюда прийти и посмотреть на эту красоту. Я был довольно шустрым мальчишкой и в компании с такими же сорви-головами не раз выбирался через окно на крышу. Мы бегали там, за что, конечно, влетало от учителей.

А теперь, когда мы пришли колледж, нам сказали, что в целях безопасности окна может открыть только персонал и то, если поблизости нет детей. Впрочем, те окна относятся к старому зданию, которое признано аварийным и законсервировано в ожидании капремонта. Дети учатся в пристройке, возведенной в советское время и спрятавшейся во дворе.

— У нас были просто фантастические учителя! В 11 лет я поступил в хор мальчиков, которым руководил Игорь Журавленко. Он научил нас не только петь, но и держаться на сцене. Мы объездили весь СССР. А в каких залах выступали! Наш Большой театр, Домский собор, Эрмитаж, бывали мы на хоровых фестивалях в Тарту и даже давали концерт на крейсере «Аврора».

Я занимался музыкой и находил время для всяких мальчишеских забав: ходил на бокс в «Трудовые резервы» — это здание на проспекте Победителей, 2 и теперь сохранило свой спортивны профиль. А вот в Доме физкультуры позанимался, может, с полгода. Тогда понял, что это тоже непростое здание, как-то проник с мальчишками в подвалы — впечатлило. О школе — самые лучшие воспоминания, кроме одного — столовой. Готовили невкусно, я потом много лет не мог видеть творог, запеканки. На переменке мы бегали в кафетерий. В доме на Ленина, 5 был большой гастроном и кафетерий с отдельным входом — вот туда мы бегали за булочками и кофе.

Музыкальный колледж среднее поколение по привычке называет «одиннадцатилеткой» — в обычной школе среднее образование получали, окончив 10 классов, а в средней специальной учились 11 лет.

Мы нашли класс, в котором когда-то были занятия у Олега. Удивительно, что по прошествии более 30 лет он помнит номера кабинетов.

Молчан сел за рояль и зазвучало тут же сымпровизированное попурри: «Маргарыта», «Стася», «Ненавязчивый блюз», «Обманите меня», «На одной волне», «Когда мы были юны», «Кума», «Молитва».

— Иногда я вдруг из каких-то источников узнаю, что у меня были некие педагоги… Стоя на крыльце этой школы, хочу сказать, что все мои педагоги работали в этом здании, — говорит композитор. — До сих пор поддерживаю отношения с Таисией Александровной Мироновой, которая не только преподавала дирижирование, но и поддерживала все мои начинания в джазе и в композиции. Здесь меня научили технике как пианиста, здесь у меня появился пусть тогда и не осознанный интерес к композиции.

Во двор «одиннадцатилетки» можно попасть через арку возле школы. Или таким же образом с улицы Интернациональной. Двор этот примечателен «Срочным фото». Редко что в нашем городе живет на одном месте полвека! В этом фотоателье в 70-е годы делали, как тогда называли «цветное художественное фото». Цвет тогда был не то, чтобы редкостью, но фото стоило дороже. А в этом ателье детей усаживали на специальный высокий стульчик, и на фото они казались одного роста с родителями.

Это сейчас экспресс-фото есть в каждом торговом центре, а в советское время, чтобы сфотографироваться на паспорт или комсомольский билет, нужно было в очереди постоять.

Напротив школы в 70-е годы был сквер, только больше нынешнего. А на месте стеклянного купола был фонтан и огромные вазы с цветами. Если в то время идти по скверу к кафедральному собору, то слева было здание малого гостиного двора. В 70-е годы в одной из его частей был жилой дом — возле подъезда сидели пожилые женщины, а на клумбах под окнами росли мальвы. Со стороны собора у этого здания была высокая стена, под ней собирались бабушки, продававшие пучки вербы или цветов в зависимости от религиозных праздников.

Это здание было повреждено во время строительства метро и его просто снесли. Теперь о нем напоминает коричневый контур плитки на площади возле собора.

 

Тройка: дежавю

Реставрация Троицкого предместья — это было событие в городе. Здесь была совершенно новая атмосфера, такая немного заграничная, как в советской Прибалтике. Сейчас я уже и забыла, что для краткости район называли Тройкой — Ирина напомнила. Зато я помню, что тогда это была Коммунальная набережная и только лет семь назад ее переименовали в Троицкую набережную.

— Я уже учился в выпускном классе, и мы пошли с ребятами посмотреть — что же это такое. Новые для нас слова «карчма», «кавярня» ласкали слух, — вспоминает Олег. — Так вот, после уроков у нас появился ритуал — поход в «Кавярню». Здесь варили настоящий кофе по-восточному, в песке. Денег у нас было немного, но на чашку кофе хватало. Мы здесь зависали часами за интересными разговорами. Но нас постоянно оттуда прогоняли сотрудники милиции, потому что нам не было восемнадцати. Мол, нечего несовершеннолетним ходить по кафе. Они все хотели поймать нас со спиртным, но мы, может, раз или два покупали бутылку вина на всю компанию, просто чтобы пригубить, попробовать.

Прошло столько лет, а в интерьере «Кавярни» мало что изменилось, так что я тоже проехался на машине времени.

Жаль, что кофе здесь в песке уже не варят. Но из машины тоже хорош, а «Наполеон» просто великолепен.

В ресторанах «фанеру» не подавали

Днем в минских ресторанах было обеденное меню с вполне демократичными ценами. И кстати, в самое пиковое время не в каждом ресторане можно было найти место. А что уж говорить про вечер, когда люди шли не только поужинать, но и послушать, как теперь говорят, живую музыку. Правда, тогда другой и не знали — фонограмма еще не была освоена.

— До службы в армии моя творческая карьера начиналась, как и у большинства музыкантов, в ресторанах, — говорит Олег. — В 18 лет я работал в ресторане «Юбилейный» сначала в концертной программе на первом этаже в качестве пианиста, потом пригласили в ансамбль. Если кто не знает, то самодеятельность в ресторанных ансамблях не играла, все было серьезно: с худсоветами, которые, с одной стороны, строго следили за тем, чтобы музыканты не подрывали советскую идеологию, но была от них и польза: непрофессионализм и безвкусица не допускались в том числе на ресторанную площадку.

В то время была проблема купить хороший инструмент. Когда (довольно редко) к нам ехали на гастроли иностранные артисты, они знали, что нужно захватить «лишний» инструмент — здесь найдутся желающие его купить. Мы были в этом смысле в привилегированном положении, потому что «Юбилейка» относилась к системе «Интуриста» и к нам заграничные коллеги были несколько ближе.

Позже, в 90-е годы, когда наши музыканты начали уезжать на работу в разные страны, первый вопрос у нанимателя был: а какой у тебя инструмент? То есть с фирменными клавишами больше шансов найти хорошее место.

Филармония и «Песняры»

Сколько бы не построили концертных залов, но филармонический в табели о рангах остается под номером один.

— В филармонии я работал еще до «Песняров». И, к слову, руководил ансамблем. Мне исполнилось всего 24 года, когда Владимир Георгиевич пригласил в «Песняры», — рассказывает Олег Молчан. — Я пришел в ансамбль с собственной программой «Ave sole, альбо Слова Скарыны», которую «Песняры» исполнили на 20-летии коллектива. Фактически начал работать музыкальным руководителем, официально которым был назначен в 1997 году. Но сейчас я скажу, и кого-то, может, эта мысль удивит. Нас иногда по незнанию называют учениками Мулявина. Но это не совсем так. Мулявин не приглашал в ансамбль полуфабрикаты, а только музыкантов, которые себя зарекомендовали, уже были личностями. Отдавая пальму первенства Мулявину — «Песняры» его детище, он идейный вдохновитель, все-таки скажу, что «Песняры» — это командная игра. Если внимательно слушать песни, то в аранжировках одного периода четко виден почерк Игоря Паливоды, если возьмем 90-е годы, то мой. Кстати, не любил гастроли, и пока ребята ездили, я сидел в нашей студии, делал аранжировки, писал новые песни.

Как концертная организация филармония образовалась в 1930-е годы и долго не имела своего помещения. А нынешнее здание Белгосфилармонии открылось в 1963 году с концертным залом на 930 мест. В 2004 году завершилась капитальная реконструкция филармонии. Ради улучшения акустики пожертвовали количеством мест для зрителей, теперь в большом зале их 690, а в малом — 190.

 

Это наш город

Олег: — Мне нравятся места с историей. Как, например, магазин «Музыка». А вот «Ноты» с улицы Ленина перевели на проспект Победителей. Зачем? Были «Ноты» рядом с консерваторией, музыкальным колледжем — всё логично. Тем не менее, город очень комфортный для жизни, грамотно устроен. Ничуть не хуже европейских столиц, просто у белорусов есть такая нехорошая черта — хаять свое. Не важно, что: город, одежду, сервис, артистов, медицину.

Сейчас мне очень нравится жить в Минске. Я чувствую, что это мой город, потому что, куда бы я не пришел, оказывается, что меня знают.

Ирина: — Здесь есть милые сердцу места, здесь наши друзья, родные, поэтому это наш город. Часть жизни артист проводит в поездках, и я обожаю наш железнодорожный вокзал за комфортабельность и безопасность. С интересом отношусь к прошлому города, но и люблю узнавать что-то новое, вот и 1 декабря открою для себя сцену концертного зала Prime Hall.

Фото Александра Кострюкова и из личного архива героев

 

 

Ирина Видова и Олег Молчан: «Планирование нам трудно дается!»

Песни о счастливой любви

— Еще один повод для нашей встречи — День семьи, который белорусы отмечают 15 мая. Вы с Олегом — не только творческий тандем, но еще и счастливая семья…

— Романтическая история наших отношений с Олегом Молчаном длится вот уже 16 лет, — рассказывает Ирина. — Для шоу-бизнеса это срок немалый. Поэтому в моем репертуаре в основном песни о счастливой любви. А любовь — это чудо. И этим чудом, этим счастьем я хочу поделиться с людьми. Более того, выступая на сцене, я должна быть убедительной, и поэтому пою о своей жизни, рассказываю о своем видении позитивных отношений между мужчиной и женщиной. Тексты к своим песням я пишу сама. Но главное в альбоме — красивая музыка, которая создает настроение.

— И как вам столько лет работается вместе?

— Мне очень интересно работать с Ириной в тандеме, — говорит Олег, — потому что каждый раз она преподносит мне творческие сюрпризы, находит новые образы, свежие идеи…

— Как правило, после выхода альбома музыканты отправляются на морское побережье немного отдохнуть… Тем более — близится лето. Вы об этом уже думали?

— Планирование в нашей семье — «самое слабое звено», — смеется Ирина. — Мы не совсем стандартная семья. У нас нет детей, несмотря на то что мы могли бы себе это позволить. Нам пока интересно как есть. А с отдыхом скорее всего произойдет вот что: поступит предложение поехать на Черноморское побережье в составе какой-нибудь российской группы. Убить сразу двух зайцев — и отдохнуть, и поработать — такой вариант отдыха нас устроит. А собирать деньги на какой-нибудь Египет… Нет, это не про нас.

Любовь, ревность и все такое

— Олег, вы ревнуете свою жену?

— К кому?

— Ну… к кому-нибудь. К мужчинам.

— Ревность — это игра между мужчиной и женщиной. Когда женщина хочет, чтобы мужчина выполнил некоторые ее капризы, то начинает легкий флирт с другим человеком… Мужчина, естественно, попадается на крючок, начинает ревновать, выходит из себя, и женщина добивается того, что ей нужно.

— Вы так уверенно рассказываете, со знанием дела… Ира частенько использует такие приемы?

— Что вы! У меня Ирина за всю нашу совместную жизнь — а мы вместе 16 лет — никогда не давала даже повода… Пока мою жену все устраивает.

— Тогда поделитесь секретом вашего семейного счастья…

— Очень часто люди встречаются и преследуют какие-то цели, — говорит Олег. — Ей, допустим, надо создать ячейку общества, чтобы родители отстали и подружки завидовали, ну и чтобы финансовый вопрос решить, а ему — чтобы кто-то обеды готовил, рубашки утюжил и воспитывал его потомство. В общем, настоящий договор социального найма. А потом мы удивляемся, что через пару лет все это рушится, и они начинают друг друга ненавидеть.

— А вы с Ирой, значит, никогда не ссоритесь?

— Почему? У нас тоже бывают ссоры, да еще какие! Но больше не на бытовой, а на творческой почве.

— Ира, а вы ревнуете вашего мужа?

— Кто-то из великих сказал, что ревность — это неуверенность в себе. Но, с другой стороны, иногда для ревности бывает повод. Олегом, например, интересуются молодые певицы…

— Разве это повод? Этим певицам нужны аранжировки и другая музыкальная помощь…

— Да. Но им интересуются и душевные домашние тетушки — они тоже что-то в нем находят.

— А вы почему обратили на него внимание?

— О, это была интересная история! — вспоминает Ирина. — Мы, кстати, ее никому еще не рассказывали. Мне тоже нужна была аранжировка… Нас познакомили, и потом Олег мне рассказывал: «Я увидел тебя и подумал — вот бы мне такую жену!» А у меня, когда я его увидела, вообще никаких мыслей не было, только эмоции: «О…» В общем, мы познакомились, пошли пить кофе, и после этого уже не расставались.

«Красивые женщины в жизни не пропадут!»

— Ира, женщина всегда мудрее, чем мужчина… Как вы сглаживаете острые углы?

— Зависит от настроения. Иногда надоедает быть дипломатичной, тактичной и понимающей. Бывает, очень хочется сказать то, что думаешь. Вот недавно я на Олега обиделась за то, что он попросил меня выйти из машины и помочь ему припарковаться. Теперь смешно.

— А если вы обиделись, чем можно заслужить ваше прощение?

— Только не подарками, — уверенно говорит Ирина. — Искренним раскаянием, наверное. Отношением и поступками. Я из тех людей, которые больше ценят мир духовный.

— Вы сказали, что бывают размолвки — «творческие»…

— Да, мы как раз записывали новый альбом… — вспоминает Ирина. — Все время сидели в студии, которая к тому же находилась в подвале… Правда, альбом получился действительно хорошим. Но тот период был тяжелым. И Олег был очень требователен — и к себе, и ко мне, и к музыкантам…

— Олег, ваше отношение к жене и к музыкантам — одинаковое?

— Ну, других музыкантов я не люблю. И с ними не живу.

— Я имею в виду — когда работаете в студии… Может, у Ирины есть дополнительные бонусы — лишняя минутка отдыха, например?

— От своих я требую гораздо больше — это мне еще от Владимира Мулявина перешло. Кстати, это касается как музыкальных, так и жизненных моментов. У Мулявина была такая же позиция: своему, как правило, доставалось больше, чем чужому.

— Это точно. Мне достается больше, — добавляет Ирина.

— Ира, а если Олег не согласен с чем-нибудь, что вам нравится в творчестве…

— Это бывает очень редко. У нас во многом совпадают вкусы, взгляды. Мы любим одинаковые фильмы…

— А в чем тогда бывает несогласие?

Олег: — В путях решения. В методах. Я, например, привык много и тяжело работать…

— А Ира, наверное, тоже привыкла…

— Ну… — Ира скромно опускает глаза. — Мне повезло родиться красивой женщиной, у меня другая психология… Меня научил работать спорт. Теперь вот Олег заставляет. А вообще красивым женщинам живется проще — у них и возможностей больше, они более капризны и на все смотрят по-другому. В жизни они не пропадут.

О гламуре и метросексуалах

— Ира, вы личность гламурная как на сцене, так и дома. А как уживаетесь с… негламурным мужем?

— Вы считаете, что Олег — не гламурный? Я бы так не сказала. Он всегда хорошо выглядит, аккуратный, следит за собой. Он светский, пишет светскую музыку…

— Просто я — не метросексуал, — уточняет Олег Молчан. — То есть не трачу много времени и денег на совершенствование своего внешнего вида, не пропадаю в косметологических салонах, не отслеживаю модные тенденции. Хотя всегда стараюсь выглядеть современно и прилично.

— А вообще у мужчин свои ценности и понятия, — продолжает Ирина. — Для меня гламур — это просто стремление к красоте. И это не плохо. Просто у некоторых людей понимание гламура очень плоское… Например, если взять Сергея Зверева…

— Но он же парикмахер. Начал песни петь, а сам парикмахер! — возмущается Олег. — Ну зачем Звереву петь? Ему и так хорошо. Нет, всем надо петь — и Звереву, и Галкину. Пусть бы лучше пошли работать физиками-ядерщиками!

«Ужин отдаем врагу»

— В любой семье, даже самой гламурной, женщине хоть иногда да приходится готовить…

Ирина: — Я не то чтобы не люблю готовить. Просто мне не нравится рутина. А если накрывать праздничный стол, то почему бы и нет?

— Она любит готовить, когда все уже почищено и нарезано, — подключается к разговору Олег Молчан. — Причем последнее — это моя обязанность. Но готовим мы редко. Не придаем еде особого значения, обедаем как получается — иногда в ресторане. Да и полуфабрикатов сейчас много, что значительно экономит наше время на кухне. Мое любимое блюдо — спагетти. Хотя их тоже можно по-разному сварить. Так вот, если взять макароны и просто окатить их кипятком, то это я точно есть не буду!

— Олег правильно сказал про полуфабрикаты, — говорит Ирина. — Мне мама рассказывала, как она много лет назад ходила на рынок, покупала курицу, которую нужно было самой же и ощипывать… Средневековье какое-то! А современная женщина живет в других условиях. Просто нужно систему питания разработать.

— И как, разработали?

— Да. Ужин отдаем врагу, — говорит Олег. — То есть не едим вечером.

— Мне не привыкать, — улыбается Ирина, — у меня так повелось с детства. Меня даже мама не понимала раньше. А для Олега, понятное дело, это испытание. Но он его выдерживает.

Автор: Елена НОВИК

Источник

Ирина Видова и Олег Молчан: “Цены на продукты у нас завышены”

Начинаем с кухни творческой…

Мулявин прославил песню, но не меня

Олег: Настоящий артист для меня — это человек, который не может жить без сцены, без публики. У него есть потребность выступать, причем не важно, за деньги или нет, главное — сцена. Человека, который начинает задумываться о том, чтобы извлечь из своих выступлений материальную выгоду, что совершенно разумно, я отношу к продюсерам.

— Традиционный вопрос, ответ на который хочется услышать в первую очередь от профессиональных музыкантов: чего не хватает белорусской эстраде?

— У нас очень плохое к себе отношение, из-за этого и к нам такое отношение. Постоянно задается вопрос, почему государство не поддерживает шоу-бизнес? Да кто вам сказал, что государство должно заниматься шоу-бизнесом! Оно должно заниматься учителями, врачами, пенсионерами. А шоу-бизнес — исключительно частная инициатива. Недавно на коллегии в Министерстве культуры я так и сказал: лучшая помощь артистам от чиновников — не мешайте! Сегодня общество настолько разноликое, что есть место и маленьким коллективам, и большим звездам. Это раньше было время кумиров и все любили «Песняров» и Аллу Пугачеву. Сегодня любят и «Песняров», и Пугачеву, и Лепса, и Меладзе.

— А у нас может появиться свой Лепс?

— Чтобы сравнивать с Лепсом, нужны одинаковые бюджеты. В России существуют жесткие правила финансирования шоу-бизнеса: есть деньги — будешь звездой, нет денег — не будешь. Деньги нужны, чтобы талант превратился в бренд.

— А голос нужен таланту?

— Для артиста голос — это ноги для баскетболиста, большие руки для пианиста, чтобы играть Ференца Листа. Но разве можно говорить только про голос? У таланта есть еще одна не менее важная составляющая — голова. И еще, конечно, таланту непременно нужно удачно родиться.

— В Беларуси можно удачно родиться и кем?

— Можно! Янкой Купала или Владимиром Мулявиным. Это неважно, что Владимир Георгиевич географически родился не у нас, но он нас сделал.

— Вы долго с ним работали. Что запомнилось?

— Это был нормальный мужик. Мы любили собираться у него в Лапоровичах на Минском море. Помню, как отмечали День их свадьбы со Светланой… В 2000-м году я покинул ансамбль и начал заниматься собственной композиторской карьерой.

— А в «Песнярах» не получалось?

— Это сложный вопрос… В 94 году я написал «Молитву», и благодаря Мулявину она стала очень известной. Однако есть люди, которые и теперь думают, что эту музыку написал Мулявин. Это и была одна из причин, по которой я решил заниматься сольной карьерой. Но у меня хорошие отношения с артистами, а «Песняры» и сегодня с успехом исполняют мои песни.

— И не только  «Песняры»!

— Да, Ирина Видова, Леонид Борткевич, Яков Науменко, Николай Скориков… Недавно мы с Ирой написали песню «Талисман» Тихановичу и Поплавской.

— Ира не только пишет песни, она еще и исполняет их, правда, почему-то все больше не у нас…

— Ирины песни действительно ротируются на RuTV, на русском радио. News music.ru сами нашли ее песню в интернете и попросили в ротацию. Наши телеканалы ее редко приглашают. Почему, это вопрос не к нам.

— Белорусский композитор может себе позволить жить нормально и не думать о хлебе насущном?

— Нет, конечно. Нельзя быть просто композитором и не быть деловым человеком. Деньги — это средства для творчества.

— У Олега Молчана дорого заказать песню?

— Смотря для кого. У меня нет определенного ценника. Но разговаривать я буду только с человеком, за которого заручится кто-то из хороших знакомых. Я не люблю разбрасываться своим репертуаром. Но если увижу, что артист сделает известной песню и сам станет известным, могу отдать бесплатно.

Сыры недозрелые, а колбасы пересоленные

— Кто у вас готовит?

Олег: Кто хочет есть, тот и готовит. Но когда мы вместе готовимся к концерту, тогда просто заезжаем в магазин за полуфабрикатами или в ресторан.

Ира: Недавно в Дудутках ели очень вкусные драники.

Олег: Но самые вкусные готовит моя теща!

Ира: Мама любит кормить Олега. Он ест с аппетитом и все нахваливает, хозяйкам это всегда приятно.

— А чем еще она угощает зятя?

Ира: Пельмени у нее замечательные. Мама не ленится работать на кухне, ей это нравится.

— Ира, а вы от мамы переняли любовь к кухне?

Ира: Я жалею на это время. У нас рядом «Корона», там вкусные голубцы, суши и много всего другого.

— Что у вас всегда есть в холодильнике?

Ира: Сыр, помидоры, яйца.

Олег: Еще мы любим свежий лаваш, шашлык, моцареллу и оливки. Конечно, нам и рулька нравится, хоть она и не очень полезная.

— А что, по-вашему, очень полезно?

Олег: Иногда по утрам Ирочка варит овсяночку, и я ее с зеленым чайком! А еще после 18 часов я стараюсь не есть.

— Это почему?

Олег: Чтобы смотреть на себя в зеркало и получать от этого удовольствие!

— Есть что-то вкусное, чего вы не можете себе в Беларуси позволить?

Ира: У нас вообще очень завышены цены на продукты питания.

Олег: Это не справедливо — ведь продукты — первая необходимость, и мы не можем без них обойтись. Пусть будут дорогими телевизоры, изысканные вещи, но продукты должны быть доступны всем. В Европе они на порядок дешевле, чем у нас.

Ира: К тому же, качество далеко не самое лучшее! Например, мы считали, что наши молочные продукты самые лучшие, пока не попробовали молоко, сметану, творог в Сочи и в Литве. Сыры белорусские практически все недозрелые, колбасы пересоленные. Неужели производители думают, что мы этого не замечаем?!

— Буду спасать отечественный мясомолпром и менять тему. У мужчины в вашей семье есть какие-то обязанности на кухне или только право на вкусное питание?

Олег: А как же! Мытье посуды, чистка картошки — обязательно!

Ира: У Олега нет никаких обязанностей, просто он классный, не боится работы и во всем помогает. А посуду моет — бережет мои руки, точно как Щедрин с Плисецкой.

Ах, какая женщина! Мне б такую!

Олег: Мы с Ирой 17 лет вместе.

— Но вы 12 лет жили, не расписываясь, что-то изменилось с появлением заветного штампа?

Ира: Нет. Мы как берегли друг друга, так и бережем.

Олег: К сожалению, у многих обывательское отношение к браку. Девушка, выходя замуж, думает: «Сейчас нарожаю детей и сяду ему на шею». Мужчина, собираясь жениться, думает: «Нужно только деньги отдавать, и меня будут кормить, поить и т.д.». Потом эти люди удивляются, почему через пять лет теряют интерес друг к другу!

— А вы о чем думали, когда встретили друг друга?

Ира: Это была деловая встреча. Я пришла к Олегу как к профессионалу. Потом он мне признался, что первой мыслью у него было, когда меня увидел: «Мне бы такую жену!».

— Но сейчас вы вместе 24 часа в сутки! Как такое возможно?

Олег: Нам до сих пор интересно друг с другом. Нужно искать себе человека, которого бы ты любил по-настоящему. Мне повезло, правда, не с первого раза. Пришлось потренироваться (смеется).

Ира: А я рада, что полюбила Олега в 20 лет. Я тогда только закончила музпед, и сразу увидела в нем все признаки гениальных людей.

Олег: Сумасшествие, например (смеется).

Ира: Это особая каста людей, они по-другому видят мир. Кстати, Олег признался, если бы стал не композитором, то был бы комиком.

Олег: Не гомиком, а комиком (смеется). — Мне нравятся Бенни Хилл и Рон Аткинсон. Комедия — мой любимый жанр. Я вообще, чем больше живу, тем мне веселее. Сейчас по-другому нельзя.

Беседовала Тамара ЗЕНИНА. Фото Андрея МИЦКЕВИЧА

Крем-суп из тыквы от Ирины Видовой

Состав: 3 ст.л. сливочного маргарина или масла, 1 ст.л. коричневого сахара, 4 ломтика белого хлеба, 125 г репчатого лука, 400 мл куриного бульона, 450 г тыквы, 1 ч.л. соли, 0,15 ч.л. молотого имбиря, 0,15 ч.л. черного перца, 1 ст. жирных сливок.

Готовим: Разогреваем духовку. Смешиваем сливочный маргарин или масло с коричневым сахаром и корицей и этой смесью намазываем равномерно одну сторону хлебного ломтика. Выпекаем на листе от 8 до 10 минут, чтобы хлеб внутри остался мягким. Каждый ломтик хлеба разрезаем на 8 маленьких треугольников или квадратиков. В кастрюле обжариваем лук до мягкости, добавляем его в куриный бульон и хорошо перемешиваем. Доводим до кипения и варим под крышкой 15 минут. Отдельно варим тыкву и разбиваем ее в блендере до однородного пюре. Добавляем тыкву в бульон, туда же добавляем молотую корицу, имбирь и перец. Все перемешиваем. Доводим до кипения и варим еще 10 минут на медленном огне.
Взбиваем сливки в электрическом миксере, но не кладем их в горячий суп! При подаче на стол, разливаем суп по тарелкам и в каждую добавляем столовую ложку взбитых сливок. А сверху кладем кусочки белого хлеба, запеченного с корицей.

Источник

Ирина Видова и Олег Молчан: «Ночью жизнь кипит не только в клубах»

Отпустив супруга в свободное плавание по рядам с «компьютерной» литературой, гламурная блондинка надолго задержалась возле прилавка с поэтическими сборниками.

«Цветаева, Ахматова — для меня это не просто имена из школьной программы! Их поэзия давно стала эдаким миксом релакса и умиротворения. А с «легкой подачи» Бальмонта у меня в свое время появилась песня «Поцелуи», открывшая новый этап в моем творчестве. Так что без красивого слога не мыслю ни работы, ни отдыха. Сегодня на моем прикроватном столике — современная поэзия. Книга белорусской поэтессы Лолы Романович «Кухонный поединок».

Тем временем, Олег Молчан проводил ночную ревизию на прилавках со специализированной литературой. К своему удивлению, композитор нашел даже многостраничное описание компьютерной программы, в которой начинал работать почти 15 лет назад.

«Если бы она мне попалась в 98-ом! Когда я только начинал осваивать на тот момент «современные» технологии, о такой литературе, да еще и на русском языке, даже мечтать было бы бессмысленно. Приходилось корпеть со словарем. А теперь все элементарно: купил книгу — и сразу же освоил любую программу — красота!»

О красоте не забыла и прекрасная спутница Олега Молчана. Теперь не только в шкафу, но и библиотеке семейной пары есть «100 вещей идеального гардероба». «Картинки — что еще может интересовать блондинку?» — улыбнулась Ирина Видова.

А вот для супруга-композитора картинки оказались делом вторичным. Пролистав «Великого Гэтсби», Олег Молчан посетовал, что многими достойными книгами зачастую начинают интересоваться лишь после выхода фильмов по их сюжету. «А вот я люблю смотреть кино, а потом снова переживать те же эмоции, уже перечитывая книгу» — парировала Ирина Видова.

Олег Молчан не стал спорить с веским словом Ирины, а прямиком направился к прилавку с эзотерикой. В борьбе между «Путешествиями души» Майкла Ньютона и «Доказательством рая» Александера Эбена победила…дружба с продавцом после покупки обеих книг.

«Я давно искал «Путешествия души» и наконец-то приобрел эту книгу. Обратите внимание, сколько людей интересуется эзотерической литературой — к прилавку не пробиться!»

Два многостраничных экземпляра пополнят солидную книжную коллекцию творческой пары. Зная о пристрастиях Ирины и Олега, друзья дарят им действительно эксклюзивную литературу. А с некоторыми из легендарных авторов Молчану даже удалось пообщаться лично.

«Не забуду, как оказался на одном корабле с Владимиром Войновичем. Пообщались, посмеялись — удивительный человек. Юмор и интеллигентную иронию я, кстати, ценю не только в жизни, но и литературных произведениях! Ильф и Петров, Жванецкий, Зощенко — авторы на все времена!»

Прогулявшись между рядами, звездная пара не преминула пофилософствовать на тему «живой» и электронной книги. По мнению Олега Молчана, литература, прочитанная пусть и на самом современном экране, воспринимается по-другому, хотя читатели нового поколения могли бы с этим поспорить. «Книга в ее традиционном варианте душевнее», — согласилась с мужем Ирина Видова. «Не зря я с детства любила читать биографии композиторов! Кстати, твои мемуары явно были бы нарасхват!»…Инициативу супруги Олег Молчан, улыбаясь, одобрил.

Источник