Странное дело: Беларусь славна музыкальными традициями, плеядой великолепных композиторов-мелодистов и не лишенных определенных навыков современных авторов музыкального материала. Но почему-то программные директора радиостанций жалуются, что ставить в эфир нечего, исполнители не очень-то охотно обновляют репертуар, а для «Евровидения» снова выбрали песню «не своего» автора.
В 90-х годах Молчан работал в ансамбле «Песняры», был музыкальным руководителем-дирижером и автором множества знаковых песен известного коллектива – «Малітва», «Маргарыта», «Стася», «Милая женщина», «Гуляй, казак!». Сегодня его композиции исполняют многие известные артисты, в том числе Анатолий Ярмоленко, Николай Скориков, Яков Науменко, Ирина Видова.
– Олег, не могу не спросить: вы наверняка наблюдали, как выбиралась песня для «Евровидения». Как вам выбор?
– Песня Фадеева «Бабочки» – качественно сделанный медиапродукт. Ни более и ни менее. Таких песен я немало писал в конце 80-х, когда была мода на медленные мажорные баллады.
– Что вам мешает написать песню для этого конкурса, раз есть ажиотаж, спрос и, главное, опыт?
– Однажды мне поступало предложение написать песню для «Евровидения». Я спросил: кто исполнитель? Но мне сказали: просто напиши. А это неправильно, отправной точкой должен быть вокалист. Я должен знать его возможности, сильные и слабые стороны. Написать хит – это огромная работа. Более того, считаю, что надо писать не одну песню, а целый альбом, из которого какая-нибудь композиция да заиграет.
– А может быть, композитору, который в этом году отметит 25-летие творческой деятельности, страшно за это браться?
– Не страшно, но для начала мне должен поступить конкретный заказ для определенного исполнителя, а не на участие в конкурсе. Конкурсы нужны начинающим артистам и авторам, которым необходимо утвердиться, заявить о себе, завести контакты. А мне уже ничего никому доказывать не надо. Тем более, что результатом конкурса является субъективное мнение группы людей, которые этот конкурс и организовывают. Это проверено временем.
Секрет формата
– Многие музыканты не раз жаловались, что не могут пробиться на радиостанции: музыкальные редактора бракуют материал, говорят, что неформат. А у вас неформата нет: песни в исполнении Ирины Видовой звучат практически отовсюду. В чем секрет?
– Нередко музыканты говорят, что их творчество, в первую очередь, должно нравиться им самим. Но очень часто нельзя заставить публику полюбить то, что нравится тебе. Потому что, во-первых, надо быть самокритичным. Во-вторых: кто сказал, что если нравится тебе – непременно понравится и другим? Вообще, если вы хотите, чтобы ваши песни взяли на радио, – не поленитесь послушать для начала, что там звучит.
– Хорошо, а как вы создаете песни, инструментальные пьесы, музыку для спектаклей?
– Признаюсь, что «стучит» по голове регулярно, и тогда самое главное – не забыть. (Смеется.) Как «стукнет», я сразу тихонько на диктофон напеваю мелодию. У меня нет каких-то рецептов, как создаются песни или «инструменталка». Просто я не могу без музыки.
– Вы дорогой композитор?
– Для каждого по-разному. Для меня очень важно, как исполнитель относится к песне и в целом к профессии. Меня волнует судьба моих творений: будут ли снимать клип на песню или положат ее в стол. Поэтому я никогда не передаю никому исключительных прав.
– Не раз слышала от белорусских авторов, что они работают «неграми» для известных московских композиторов, продают им песни с передачей всех прав за фиксированную сумму и не претендуют на упоминание своего имени в дальнейшем.
– Я хорошо знаком с музыкальным миром: нормальные люди, профессионалы с именем этим не занимаются. Поймите сами: композиторский язык, индивидуальный почерк ничем не вытравить. Никакой «негр» не сможет это скопировать.
«Все мы люди»
– Олег, вы у меня ассоциируетесь с человеком, который все время за что-то борется, все время ищет правду. Как вам живется с такой активной жизненной позицией? Наверняка у вас немало недоброжелателей?
– Я скажу вам так: мне не стыдно за мои поступки. Больше всего я дорожу тем, что поддержал Владимира Георгиевича Мулявина, когда его снимали с должности. Из музыкантов я был единственный, кто остался с ним и в открытую поддержал, за что, конечно, нажил себе неприятности. Я горжусь этим, потому что такие люди как Янка Купала, Якуб Колас, Владимир Короткевич, Евгений Глебов, Владимир Мулявин – это цвет нации. И как бы человек ни поступал в личных отношениях – данные вопросы не должны обсуждаться на общественном уровне. Это моя жизненная позиция.
А еще я очень горжусь тем, что после того, как много сделал в «Песнярах», начал работать с никому не известной молодой девочкой Ириной Видовой, поверил в ее силу, характер, талант. И сегодня я вижу, как эта девочка превратилась в артистку и продолжает расти и развиваться дальше. Сколько нам пришлось пережить! И даже сейчас находятся завистники, которые иногда пытаются добавить свою ложку дегтя.
Но я хочу сказать о другом: меня радует ее постоянство в профессии, которое является ключом к успеху.
– А вы сами, положа руку на сердце, завидовали кому-нибудь?
– Все мы люди, и я порой тоже смотрю и думаю: вот какой успех! Как бы и мне так хотелось! Ну сошлись звезды: человек написал замечательную песню. Это надо в себе перебороть и двигаться дальше. Все равно мир устроен так, что мы получаем то, что нам нужно. Главное понимать: то, что мы хотим и то, что нам нужно, – не одно и то же…
– Званий у вас нет, но и артисты любят говорить, что главное не регалии, а любовь народная…
– У «Песняров» есть большой фан-клуб, и у артистов персонально, в том числе и у меня, есть поклонники – в Москве, Петербурге, Нижнем Новгороде. Мы переписываемся, иногда по моей просьбе ребята выполняют какие-то мелкие поручения, встречают, когда я приезжаю по делам. Однажды был замечательный случай, когда нас с Ирой пригласили выступить в Москве, и в разгар мероприятия предложили остаться на следующий день. Два часа ночи, мы лихорадочно соображаем, где переночевать. Тогда я решил позвонить знакомой из числа поклонников: она моментально решила наш вопрос.
Я очень благодарен всем нашим фанатам. Их дружба и любовь дорогого стоят.